Однажды в осеннем лесу…
Рассказ
Наверное, в каждом, кто родился и жил в природе, есть языческое начало. Как в самой природе, в человеке скрывается что-то потаённое, им самим непознанное, и вот это его особенно сближает с окружающим миром. Особенно это проявляется, когда человек остаётся один на один с лесом, рекой, горами. В нём пробуждается первобытное родство с природой и сам человек яснее начинает ощущать себя частью этого огромного, непознанного мира растений и животных. Даже обыкновенные грибы видятся почти живыми существами, и если незаметно понаблюдать за любителями пособирать их, можно услышать, как иные грибники разговаривают с ними, как осторожно берут их и кладут в корзинки. Иногда грибы поражают своим неожиданным видом или местом своего появления.
Однажды в начале сентября я собрался за белыми. Деревня уже давно проснулась, и когда пожилая соседка Екатерина Ефимовна увидела меня с корзинкой, первым делом предупредила: «Если ты за шохру, то лучше не ходи – там еще до меня Анютка побывала, все грибы выбрали». Шохрой у нас называют низину, небольшой овраг. По одну сторону его – поле, по другую – лес. Но и сам лес напоминал выступ, этакий прямоугольник, не тронутый лесозаготовителями при массовой валке леса в сороковые-пятидесятые годы. В грибной год этот «прямоугольник» обеспечивал белыми грибами всех желающих.
В то утро я не послушал совета Ефимовны и отправился за шохру. Белые начали попадаться с самого прихода. Стоило чуть наклониться, повернуть голову налево-направо, как из-под ёлочек начинали выглядывать по одному, по два крепыша-боровика. А если протиснуться сквозь густой ельник, обязательно встретишь на полянке целое семейство этих удивительно красивых грибов. В такие минуты душа начинает волноваться, и, чтобы успокоиться, надо остановиться, присесть на корточки, отставить корзину и внимательно осмотреть всю полянку. А затем неспешно, по грибочку, собирать этих красавцев, убирать с них листочки, хвоинки…
Так я пробирался по краю леса, наполняя корзину исключительно белыми грибами. Чем дальше от деревни я отходил, тем больше попадалось всевозможных грибов. Пожилое население деревни сюда не добиралось, это было заметно по непримятой траве, по невзъерошенной листве. Ни одного срезанного грибочка! И тут мне открылось диво, какого прежде видеть не приходилось: из середины огромного муравейника вырос большой белый гриб! Как его туда «занесло»? Как он держится на этом хрупком основании? Полное недоумение… Основание гриба вначале вышло из муравейника по горизонтали, затем круто поднялось вверх и завершилось бурой шляпой величиной с детскую шапочку.
Осторожно наклонился над этим чудом, очень осторожно, чтобы не потревожить лесных санитаров, срезал ножку белого вровень с муравейником. Гриб оказался совершенно здоровым, без единой червоточинки. Муравьи просто не подпустили к своему грибу ни одно летающее или ползающее насекомое. Возможно, через два-три дня этот белый гриб достиг бы критической массы и под своим весом «вывалился» бы из муравейника, вырвав из него часть «крыши» – как знать?..
А через три дня я снова собрался по грибы, и мне захотелось посмотреть на муравейник, на то место, где вырос гриб. Пришёл к этому хвойному жилищу и опять удивился: срезанный гриб продолжал расти. Его толстая нога вытянулась из муравейника сантиметров на десять… Чем завершилась эта «грибная» история, не знаю. На следующий день надо было возвращаться в город. С того дня прошло много грибных лет и осеней, но подобного «явления природы» мне встречать уже не приходилось.
