***
В синем саду среди синих аллей
Синие птицы летят все быстрей.
Синие птицы ночного дождя
Ветви и листья всю ночь теребят.
В синие сумерки – синюю смерть –
Птицам подстреленным страшно лететь,
Ветер их бьет. Но часа через два
Станет туманом ночная вода,
Небо начнет розоветь.
***
Легли туманы в утренние росы,
Легли туманы, легкие как дым.
Почти сентябрь, и так легко и просто
Мир очень скоро станет золотым.
Пойдут дожди, и утренняя морось
Сорвёт листву озябшую с ветвей.
И будут листья друг от друга порознь
Лететь, лететь немало долгих дней.
И будет снег летящий, белый, лёгкий,
Чернильный сумрак сделавший седым…
И ты поймёшь: что грезилось далёким ,
Вдруг стало близким. Жизнь прошла как дым.
***
Вот и все. Отгорела рябина,
На прощанье лишь кинула гроздь.
Бабу Тасю три внука, три сына
Хоронили, промерзли насквозь.
Той же бабки первач замахнули,
Посолили покрепче ломоть,
По последней еще – помянули.
Да и в город – ты сам уж, Господь
Принимай бабытасину душу,
Как родную ее приюти.
Здесь-то дом её нынче разрушен
Да и сад опустевший притих.
***
Всей немотой приближается сад,
Всей пустотой и осеннею влагой
К окнам – послушать, как дети сопят,
Строчка за строчкой летят на бумагу,
В нежных объятьях влюбленные спят,
Капает вечность их старого крана…
Кажется саду, что вновь шелестят
Листья в великих весенних туманах.
***
Облака вперемежку с бельем
На веревках качаются гулко.
И в промерзший насквозь окоем
Из садов да со всех переулков
Беспощадно листвою метет,
Сокрушая земные устои.
Но и это, и это – пройдет,
Даже смерть – огорченье пустое.
И текут то дожди, то века,
То ветра неутешные воют,
То идут за снегами - снега…
Неизменно здесь что-то иное.
***
Мы вошли в этот храм, где от фресок старинных
Не осталось, казалось, следов,
Но в зияющий купол, как сквозь пуповину,
Все текла да сочилась любовь.
И впадала в теченье реки быстротечной,
Укрывала сады и поля,
Так, что город стоял, будто тихая вечность,
А за ним - вся Россия моя.
***
Задержись на пороге – почувствуй дыханье тепла,
Чтоб потом, когда время обиды и боль одолеет,
Ты нашел этот город, где я лишь тобою жила,
И вошел в этот дом, где никто упрекнуть не посмеет.
Сквозь туман и тревоги не видно, любимый, ни зги,
Оглянись и запомни, как липы и яблони гнутся.
Ты поймешь на прощанье – всегда у тебя впереди
Этот дом, этот сад. И разлука – лишь повод вернуться.
***
Просторы заворачивает снег
В кули и короба, светло, неспешно,
Чтоб проявился, как на пленке, век
Останком Храма с фреской потемневшей.
И лик прекрасен, и нисходит свет
(Свидетелями – ангелы и птицы)…
Так проступали пятна Плащаницы
Сказать, что есть Любовь, а смерти – нет.
***
Утро лучами взойдет на порог,
В доме просторнее станет от бликов,
В тихом углу – улыбается Бог
С темной иконы - благой, светлоликой.
К сердцу прижмется и скажет, любя, -
Видишь, весна разливается жизнью,
Теплые дали мечтою гудят,
Небо стоит в половодьях Отчизны.
Что же ты медлишь ступить за порог?
Боли – не бойся, сомнений – не ведай!
Просто люби и бессмертья отведай.
Вот тебе – Родина. Вот тебе – Бог.
***
На Пасху выпал снег –
Внезапный, лёгкий, лишний.
И в сумерках весне
Был сон – цветенье вишни.
Вишнёвый звон густой
Да с колокольни белой
Течёт во все пределы
И каждому в ладонь.
Пасхальное яйцо
Впитало цвет заката…
И снег летит в лицо,
И снег летит куда-то…
И всё уже не сон –
Вишнёвый вечер вешний,
И снег, почти нездешний,
И Пасхи вечный звон.
***
На маленькой станции редко стоят поезда.
Но каждое утро, в 7.30, в дожди или зной,
Упрямый мальчишка приходит и ждет тут всегда
Отца, что из дальнего города едет домой.
Он ждет две минуты… Но поезд прощально ревет.
Мальчишка считает вагоны, сбиваясь опять.
Потом он погладит собаку и в школу пойдет.
На маленькой станции нечего больше ждать…
ДНИ 7 НОЯБРЯ
Утро красит нежным светом –
Пел наш хор, и пела я.
А под праздничным рассветом
Стыла родина моя.
Зябко жались перелески,
Мерзла темная вода,
Только флаги ветер дерзкий
Рвать пытался иногда.
От Москвы и до окраин
Вся страна вставала в строй…
Но смолкали дни и дали,
Зная о любви иной.
***
На кухне – весело и тесно,
От пышно-праздничного теста.
- И я хочу! Я тоже с вами!
Кричу я бабушке и маме.
На табурет – меня, трехлетку.
- Возьми-ко, детонька, конфетку.
Сидим рядком. И печка пышет
И каждой шанежкою дышит.
А дальше – сон мой безмятежный.
В избу вплывает сумрак вешний
И, мир вобрав: застолье, песни,
Течет в тот край, где всё воскреснет…