Павлов Евгений

Pavlov

 

Биография: Родился в 1976 г. в городе Набережные Челны республики Татарстан. Пишет стихи с 14 лет. Первым поэтом, оказавшим серьёзное влияние на своё творчество, считает Н. Гумилёва. В Вятке живёт с 2008 года. Любит поэзию Серебряного Века, Вятку, старину, клубнику, интересные, заставляющие думать и чувствовать, книги. Увлекается историей, мифологией, религиоведением.

https://vk.com/public142937814 (ссылка на мою группу "Сердечный Сундучок" в Контакте)

Цикл «Берёзовый кагор»

 

1. САМОЛЁТ В ПОЗАБЫТУЮ РУСЬ

Вновь мачете мечты рассекает унылую явь,
Слушай, бармен, дружок, мне двойное опять приготовь,
Я тебе расскажу, хоть мой инглиш довольно коряв,
Как легко потерять в этом долбаном мире любовь.

Извини, если что, за расейскую суку-печаль,
Я совсем не хочу, чтобы ты стал подушкой для слёз,
Просто, знаешь, браток, я так долго об этом молчал,
Просто – веришь, браток? – я так много всего перенёс.

А она? Что – она? В Голливуде, на родине грёз,
Улетает со всяким дерьмом в кокаиновый рай,
Я тоскую, браток, по стране, где бело от берёз!
Я, наверно, уеду, браток, в свой берёзовый край!

Ладно, брат, я, похоже, тебе надоел,
Побреду – ведь светает – в бунгало, да лягу, просплюсь,
Пусть приснится мне сон, что я всё-таки взял и успел
Сесть на тот самолет, что летит в позабытую Русь…

 

2.БЕРЁЗОВЫЙ КАГОР

От берёзового кагора
Никогда я не отрекусь!
В душу смотрят глаза-озёра –
То над сердцем колдует Русь!

Средоточьем волшебных сказок
Растянулись твои леса,
И осенних, охряных красок
Так таинственны чудеса.

И тоска бесконечных далей,
И дремучей судьбы тоска
Бросит в омут твоих печалей
Вечно юного старика.

Эх, да что там! Летите, кони!
Снова к вечеру я напьюсь…!
И слезинки с берёз уронит
На беспутного сына Русь…

 

3. ВСПОМИНАЮ...

Грустных песен старых колоколен
Мне уж не услышать никогда,
Я пройдусь, пройдусь осенним полем
В светлые, неспешные года,

Где стоит на рыженьком пригорке
Дом, в котором мама варит борщ,
Где лениво катит на моторке
Дед-охотник мимо сонных рощ.

Розово-охрянистое детство,
Юности предсменная ступень...
Рыжую девчонку по соседству,
Старый, завалившийся плетень

Вспоминаю, снова вспоминаю,
И, в соломе памяти дробясь,
Станет вдруг заветным златом рая
Деревенек езженая грязь.

 

4.ЗАПАХ ТРАВ – ХМЕЛЬНОЙ И ГОРЬКИЙ...

Запах трав – хмельной и горький –
Я вдохну, расширив грудь,
И присяду на пригорке
На прошедшее взглянуть.

А в прошедшем – лес, да море,
Всё чужие берега,
Да непонятое горе,
Да высокая тоска.

Память, память, ну и стерва!
И опять обнажены –
До натянутого нерва –
Прошлой жизни злые сны.

Не поэтому ли горек
Полевой цветочный хмель,
Что тону в обиды море,
Не добравшись до земель?

А хотелось, а хотелось,
Чтоб по Божьему суду.
Но… вдохну я листьев прелость,
Встану и… назад пойду.

 

5. ЛЕТИМ ФАНЕРОЙ НАД Г. ПАРИЖЕМ...

Дома всё выше, а люди ниже,
Земля всё дальше, а небо ближе –
Летим фанерой над г. Парижем.

Как говорила гордячка-птица:
«Что мне провинция, что столица,
Лечу туда я, куда летится!»

И пусть та птица всего – ворона,
Так я ведь тоже не коронован,
Лечу, мечтаю о чём-то новом.

Пусть не в Париже, а где-то ближе,
На лисапеде по русской жиже,
Мечта из сердца зато как брызжет!

 

6. СТАРЫЙ ДОМ

Пахнет пылью застарелой,
пахнет снами прошлых лет,
на полу полоской белой
расстелился лунный свет...

Старый дом – горбун болезный –
схоронившись за рекой,
прячет свой фасад облезлый
от сестрицы городской,

а красавица-сестрица
супротив на берегу
вся сияет и искрится,
крышу выгнула в дугу.

...Хохот злых многоэтажек
растревожит память в снах,
и приснится дому даже
первая его весна:

как, сияя свежей краской,
он встречал своих жильцов,
пах оконною замазкой
и поскрипывал крыльцом...

А теперь он стал не нужен,
а теперь – бетон и сталь,
и в ночных, глубоких лужах
тонет древняя печаль.

Кто виновен в этой драме?
Потускнели образа.
И стекла осколок в раме,
словно вечная слеза...

 

7. ОБНЯТЬ БЫ БЕРЁЗКУ И ПЛАКАТЬ...

Обнять бы берёзку и плакать
в небесную твердь,
в осеннюю, жидкую слякоть
упасть, словно в смерть.

На небе увидев осколки
разбросанных звёзд,
заметить, как хмурые волки
бредут на погост,

и лижут, дерут языками
шершавыми плоть,
и светит вдали огоньками
из рая Господь...

 

8. СРОКИ

Прозрачный воздух. Осень. Листопад.
Берёзки, как девчонки, торопливо –
под взглядами горящими ребят
на пляже – раздеваются стыдливо,

и, сбросивши одежды на песок,
стоят нагие, шепчутся о чём-то.
Мне тоже подойдёт однажды срок
листву души разбрасывать без счёта,

являть себя на суд таким, как есть:
простым и, одновременно, глубоким.
Прозрачный воздух... Осень... И не счесть
ни листья, ни берёзы и ни сроки...

 

9. МИСЮСЬ

К земле слетает,
С куста опавший,
Мне на колени –
То умирает
Любви искавший –
Цветок сирени.

А помнишь: лето,
Ночные встречи,
Здесь, на скамейке,
Как до рассвета
Ласкал я плечи,
Косички-змейки?

Пропал художник,
Пропало лето –
Ушло куда-то.
Теперь тревожно
Мне с кем-то, где-то
В моих закатах.

…Ласкаю нежно
Губами белый
Цветок-признанье,
Любви безбрежной,
Любви несмелой
Воспоминанье.

Мисюсь, где ты?

 

10. НАКЛОНИЛСЯ КОВШ БОЛЬШОЙ МЕДВЕДИЦЫ...

Наклонился ковш Большой Медведицы,
Молоко пролил на Землю звёздное,
Почему-то в этот вечер верится
Мне во всё святое и серьёзное.

Почему-то в этот вечер дышится
Как-то по-особому. Над волнами
Кроны ив торжественно колышутся,
Думами своими переполнены.

И Земля – принцесса, полюбившая
Принца из далекого созвездия, –
Перед бездной лет стоит, застывшая,
На седых вселенских перекрестиях.

И, её печалями охваченный,
Я увижу сердцем тайны Сущего:
Жизнь, что в суете была растрачена,
И себя к созвездиям бредущего…

 

11. ПАМЯТЬ В ДЫРЯВОМ ПАЛЬТО...

Вязь причудливых снов
Исчезает в тумане,
Уплывает Любовь,
И стираются грани.

Уплывает Мечта
В неизвестные страны,
И хрипит Красота
В испареньях метана.

Всё уходит в Ничто –
Не вернуть, не исправить;
Лишь в дырявом пальто
Рядом кашляет Память.

Всё стирается в грязь,
Образуя дорогу,
По которой, крестясь,
Ковыляю я к Богу…

 

12. РУБЛЕНЫМ СТИХОМ, КАК МАЯКОВСКИЙ...

Рубленым стихом,
Как Маяковский,
Я прокричу так,
Что – держись!
Это вам не черновые
Наброски,
Это – в крике
Рождается жизнь!

Пушкинской вязью, брюсовской сказкой
Я пропишу содержание глав,
Кисть обмакну в гумилёвские краски,
Пьяный от терпких есенинских трав.

Только вот всё же, только вот всё же –
Как и у каждого свой аллерген –
Я напишу ни на что не похожий
Стих,
и поставлю автограф –
ЕВГЕН!

 

13. МНЕ БЫ...

Мне б дождя – чистотою полного –
Чтобы смыть все грехи сердечные,
Море мне бы с седыми волнами,
И – в пучину на веки вечные!

Мне б свирели игру несложную,
Чтоб пролилась слеза о Боженьке,
Чтобы мерили пыль дорожную
Беспокойные босы ноженьки.

Мне бы в даль – за леса дремучие,
Мне бы в высь – за дороги млечные,
Необъятностью душу мучают
Ветры встречные-поперечные.

…Мне сидеть за семью запорами,
Думу думать свою горючую,
Разбавлять повседневность ссорами,
Отдаваться на волю случаю…

 

14. ОЙ, НЕ ЗЛАТО ЯГА ОБЕЩАЛА...

Ой, не злато Яга обещала
Добру молодцу в сумрачный час,
Костяною ногою болтала,
Да косила мертвеющий глаз.

Говорила Яга про дорогу
И о том, что назад нет пути,
И меж делом смердящую ногу
Продолжала когтями скрести.

Рассказала про всяки напасти,
Что в пути добра молодца ждут,
И беззубою шамкала пастью,
Шевеля волосами, как спрут.

Ой, не дело – средь смерти и мрака
Жизнь младую свою погубить;
И смеялась, хромая собака,
И подала герою попить.

...Добрый молодец, внемля угрозам,
Усмехнулся на стылую речь,
Поклонился дубам и берёзам,
И поехал на смертную сечь.

 

15. СОРВУСЬ В НЕИЗБЕЖНОСТЬ ОШИБКОЮ...

Сорвусь в неизбежность ошибкою,
Сочтя ситуацию патовой,
С печальной, покорной улыбкою
Читая стихи Ахматовой.

Добавлю есенинской горечи
И блоковско-нежной лиричности,
Пройду все глубины нор кроличьих,
Без перехода на личности.

В скитаниях болью подсвеченных
Креплюсь гумилёвской настойкою,
И всех, на пути мною встреченных,
Пою этой сладостью горькою…

 

16. А Я В НЕБО КРИЧУ ОТ ТОСКИ...

Темнота в душе, света нет,
Да и есть ли какой-нибудь свет?
Я бреду к недоступной мечте,
Но теряю её в пустоте.

Ангел с демоном в сердце живут,
Сердце в мелкие тряпочки рвут,
Я промеж двух огней нахожусь:
Жду, скучаю, надеюсь, сержусь…

Нет ли проще пути? Без потерь?
Иль пред нами одна только дверь?
«Посторонним без платы нельзя».
Только вот посторонний-то я!

Ну, и где мне теперь, ну, и как?
И не друг я себе и не враг.
Ангел с демоном пьют у реки.
А я в небо кричу от тоски…

 

17. ЖЕЛТЕЮТ БЕРЁЗЫ...

Желтеют берёзы,
И осень приходит,
И странные грёзы
Кружат в хороводе,

И душу туманом
Они укрывают,
И к призрачным странам
Ее увлекают.

Что делать мне, Боже,
В такие мгновенья?
Ты тоже, Ты тоже
Терпел искушенья.

Ты знаешь, Ты знаешь
Души трепетанье,
И мне помогаешь
В моих испытаньях.

Пусть сердце застелет
Завесой туманной,
Пусть воют метели
В душе моей странной, –

Есть Тот, Кто поймет,
И с тобою поплачет,
И солнце взойдет
В миг молитвы горячей.

 

18. КОГДА-НИБУДЬ...

Когда-нибудь, возможно, я пойму
Берёз печальных жёлтые слезинки,
И на висках седые паутинки,
И красную закатную кайму.

Когда-нибудь, наверно, я смогу
Узреть в печали радости надежду,
Остановиться не в конце, а между,
Немного запыхавшись на бегу.

Когда-нибудь увижу всё в другой –
Отличной совершенно – перспективе,
И различу вкрапления в массиве,
До тайного дотронувшись рукой.
------ *** –-----
Когда-нибудь… А ныне сны полны
Цветов и звуков, сказок и веселья,
Не ведая тяжёлого похмелья,
Не зная власти тающей луны…

 

19. МОЯ РУСЬ

В молитве тихой я склонюсь
И красоту узреть сумею
Твою, поникшая в вереях,
Всегда тоскующая, Русь.

Ты для меня – и хлеб и соль,
Ты – радость слёзная закатов,
Ты – неба синь и поля злато,
Ты – радость, униженье, боль.

Узор неведомых дорог,
Печальной истиной раскрашен…
Чрез города и души наши
Бредёт осиротевший Бог.

 

20. СЕРО-БУРО-МАЛИНОВЫЙ СПЛИН  

Грею горло, глотаю таблетки –
Я болею, и болен давно,
Обнажённые хлещутся ветки
В освещённое лампой окно.

А из окон видна, нет, не площадь –
Череда гаражей и пустырь…
Осень горло дождём прополощет
И подсунет под нос нашатырь

Прелых листьев, смешавшихся с грязью –
Серо-буро-малиновый сплин…
Перед взором узорчатой вязью
Пара-тройка унылых картин:

Одинокий фонарь, и аптека,
И ноябрь, что стоял у двора…
Осень, я ведь моральный калека,
Может мне уже в петлю пора?

Может там, на других косогорах,
Где не будет осенней хандры,
Я избавлюсь от жизненных споров
И от этой унылой поры…?

 

21. МНЕ УЖЕ НЕ СТАТЬ ВТОРЫМ ЕСЕНИНЫМ...

Низкий дом без меня ссутулился,
Старый пёс мой давно издох,
На московских изогнутых улицах
Помереть, знать, судил мне Бог.
С. Есенин
-------------------- *** –-------------------

Мне уже не стать вторым Есениным,
Не носить Россию на руках,
Всё забыто, скомкано, рассеянно,
Всё спеклось в господских курдюках.

Светлый Лель, с задумчивою злобою
Смотришь на технический прогресс,
Где душа, таяся за утробою,
Позабыла синий цвет небес.

Бар – кабак, а в нём – блюющий пьяница:
Вот извечный свет твоей Руси!
Может, мне – гулящему – достанется
О судьбе России голосить?

Может, дашь ты мне свои стенания
О земле, до боли дорогой,
Песни голубиной воркование,
Брёвен скрип, пропитанный тоской?

--------------------  ***  –-------------------

 

«ВЯТКА БЕСПОКОЙНАЯ, ДРЕМУЧАЯ…» (вятские зарисовки)

1.Седые чудеса. Вятка.
Опять дождит, и цокает по крыше
копытом ледяным прозрачный конь,
горит рябин малиновый огонь,
и осень серебром туманов дышит.

В томлении от этой красоты,
тону в дождях, рябинах и туманах,
в прелестных и таинственных обманах
рисуя невесомые мосты.

Быть может, этот призрачный туман
и этот город – старый и унылый,
как милость свыше, мне от Бога дан,
чтоб сердце равнодушьем не оплыло.

И, глядя на печальные леса,
на злато куполов и воды Вятки,
я чувствую: седые чудеса
живут во мне. И значит, всё в порядке!

2. ВЯТКА БЕСПОКОЙНАЯ, ДРЕМУЧАЯ...
Вятка может сделаться нахмуренной –
вскинется предгрозовыми бурями,
взглянет строго из-под образов,

а потом приляжет и расстелется,
ласковым безветрием поделится,
замерев хрустальною слезой.

Вятка может сделаться печальною,
вспоминая древность изначальную,
годы сеч и годы тишины.

И в печали этой недосказанной
Вятка вспыхнет яркими алмазами
и – утянет в сказочные сны.

В них порою всё куда реальнее:
вижу за рекою дали дальние,
вижу затерявшийся в веках

древний город с домиками старыми,
с улочками узкими, усталыми –
город, спящий в синих облаках.

Ах, опять далёкое мерещится...
На ветру полощется и плещется
тёмная осенняя вода.

Ветер – богатырь – играет с тучами.
В Вятку – беспокойную, дремучую –
я влюбляюсь вновь и – навсегда!

3. МОЁ ОТЧЕСТВО
Купола с чернотою венчаны,
стены белые, словно рай,
а у входа пьянчужки-женщины
руки тянут: "Подай! Подай!"

А над входом икона старая –
богородицын строгий взгляд,
а вокруг разлеглась усталая,
неотмоленная земля.

Колокольня, по ком ты плачешь-то,
разливая в тиши печаль?
А берёзки, в зелёных платьицах,
собирают ночной хрусталь.

Позабыты да позаброшены
за решёткою тополя.
Старый город тяжёлой ношею
давит, давит тебя, земля.

Невесёлую песню, колокол,
ты затеял с утра играть...
Тащат Родину, словно волоком,
к месту лобному – умирать.

И берёзки вздохнут рассеянно
и уронят слезинки в пыль,
и ругнётся незло "Рассея, на!"
старый нищий на свой костыль.

Пусть Россия тоскою полнится,
пусть распродана вся на вес,
но она мне такой запомнится:
я – российский, я – вятский! Здесь

разливанная Вятка стелется –
при безветрии – вдаль и вширь,
благодатию с Вяткой делится
Свято-Трифонов монастырь.

Облаков кружевное зодчество
отражает в себе вода.
Имя можно сменить, но ОТЧЕСТВО
не изменится никогда!
18-19 мая 2017 г.

4. КИРОВСКАЯ ВЕСНА
Ротонда Александровского парка.
Апрель. Прозрачный воздух. Рыхлый лёд.
Весна идёт – раскосая татарка.
И щурится на солнышко народ.

И шапки поснимали, и перчатки,
и рады ветру, что с югов спешит.
Гуляет люд по набережной Вятки –
хохочет, созерцает, мельтешит.

Лежалый снег ютится по оврагам.
Теплее с каждым днём. Весна, привет!!!
Вот это кайф – идти широким шагом
по Кирову и пить весенний свет!
08.04.17

5. МАРТ. НЕПОГОДА. КИРОВ.
Снова окно залепит
мокрый тяжёлый снег.
Март. Непогода. Киров.

Стылых деревьев трепет.
И облаков разбег.
Грязно. Тоскливо. Сыро.

Я проиграю марту
трепетную мечту.
Глупо. Лениво. Пошло.

Время тасует карты,
сыплется на лету
ненастоящим прошлым.

Может быть, стоит всё же
выйти и поискать
в этих снегах подснежник?

Только мороз по коже.
Сырость – не благодать.
Я не святой. Я – грешник.

...Снова в окно стучится
мартовский мокрый снег.
Сон. Тёплый август. Море.

Счастье свободной птицей
в небе берёт разбег
и обгоняет горе.

6. СВЕРНУ ЛЮБОВЬ В ЦИГАРКУ-САМОКРУТКУ...
Сверну Любовь в цигарку-самокрутку,
затяжками глубокими смоля,
нарочно опоздав на все маршрутки,
пойду пешком по городу гулять.

По старой Вятке, доброй старой Вятке,
цигаркой дымовитою пыхтя,
по памяти пройдусь тропинкой краткой,
ботинками по листьям шелестя.

Наведаюсь в глухие переулки,
по набережной медленно пройдусь,
присяду у воды, и волны гулко
расскажут мне про то, что видят грусть

такую же в глазах её зелёных,
когда она приходит иногда
и смотрит вдаль загадочно-влюблённо,
и это помнит тёмная вода.

И, память прошлой раной растревожив,
иду обратно в город, в суету,
и, вглядываясь в сумрачных прохожих,
лелею невозможную мечту

о том, что, может быть, её увижу,
среди толпы людской – её пальто!
но... кто-то там решил, похоже, свыше
моей мечте остаться лишь мечтой.

7. ОСЕННЯЯ МЕССА
Синяя линия речки.
Жёлтая линия леса.
Клёны – осенние свечки.
Ветер – осенняя месса.

Бурая линия пляжа
С мокрой коричневой кромкой.
Вороны – ангелы в саже –
Каркают хрипло и громко.

Скоро снежинки повалят –
Белые вестники стужи.
Блеском стекла зазеркалят
Утром застывшие лужи.

Реквием сонный и странный
Глухо рыдает меж сосен.
Чары на город туманный
Снова набросила Осень...

8. ЗДРАВСТВУЙ, МОЙ БЕЛОСТЕННЫЙ...
Здравствуй, мой белостенный и синеглазый город,
Я давно не смотрелся в твои зеркала-витрины,
Я к тебе ненадолго и снова уеду скоро,
Я б остался, но, веришь ли, нет ни одной причины.

Я б влюбился, но, видишь ли, сердце совсем иссохло,
Чтобы радость вернуть, мне, наверное, нужно чудо,
Я не вижу её через мрамор замёрзших стёкол,
Ощущенье: как будто Христа предаёт Иуда.

Ладно, друг, я, пожалуй, уже поеду.
Может, сядем, как в том обычае – на минутку?
Может, где-то, в других краях, я найду победу,
Если только она не чья-то дурная шутка…

9. ОБЛАКА РАЗВЕСИЛИСЬ НАД ВЯТКОЮ...
Облака развесились над Вяткою –
после стирки сохнущие простыни.
Древней, неразгаданной загадкою
сыплется с берёзок бронза осени,

опадая в синие и старые
воды, под обрывами текущие,
а с обрывов свесились усталые
ивы, колдовство речное пьющие.

Хмарь дождя уносится обидчиво,
лес намазав призрачными мазями.
Ветер-гость диковинною притчею
слух ласкает липовый да вязевый.

А река течёт, течёт – красавица,
солнце улыбнулось из-за облака,
и на солнце купол ярко плавится,
словно благодать святого облика.

18.07.2017