Пятничные вечера в культурной жизни Вятки, как правило, предлагают такое разнообразие событий, что глаза разбегаются, хочется там побывать и туда успеть. 18 октября в этом смысле не стало исключением. В драмтеатре лекция драматурга Олега Богаева и закрытый просмотр спектакля по его пьесе «Пикассо», в Герценке открытие выставки работ художника Александра Селезенева «Вятку нельзя не любить», в Пушкинской библиотеке концерт фортепианной музыки «Касаясь клавишей рояля», где в исполнении пианиста Владимира Шапошникова прозвучат произведения Моцарта и Шопена. А у нас в «Молодости» обсуждение. Два небольших рассказа Натальи Кобелевой, реалистичный «Пассажир» и фантастический «Преломление» собрали столько желающих поговорить о важных составляющих литературных произведений, что пришлось свой руководящий стол отодвинуть ближе к стене, дабы на освободившейся площади разместились припозднившиеся. И зашуршали страницы, и полились, спрямляя сюжетные линии, размышления о том, что вывело из себя поначалу вежливую и предупредительную проводницу, с чего это уткнувшийся в исписанные листки-конспекты пассажир фирменного поезда стал её вдруг не мил настолько, что чуть не подлецом она его именовала.
«Сильная женщина, я ей принимаю!» – говорили одни о Людмиле. «Озлобленная дама!» - констатировали другие, требуя веских доказательств подловатости натуры Николая Петровича, который весь такой белый и пушистый, идущий в душ по мягкому ковру в одноразовых тапочках и задевающий встречных-поперечных только потому, что поезд покачивает. «Он же её ограбил, стащил все оборотные средства и наличные!» - горячились третьи. «Ну, это она так говорит…» -- примирительно заявляли четвертые, предпочитая размышлять над словами супружеской четы Богдановых о том, что поезд -это как жизнь, где каждый попутчик играет огромную роль в нашем пути и имеет полное право отвесить волшебный пендаль застрявшему в рутине, забывшему, как важно не давать чувству вины властвовать над тобой, а учиться, учиться и учиться отлавливать паттерны и управлять ими. «А что такое паттерны?» -включались в разговор доселе безмолвно внимающие,. И случилось удивительное: разъясняющие всё больше уводили к потернам, подземным коридорам, соединяющим фортификационные сооружения, тогда как речь-то шла о паттернах, как шаблонах поведения, повторяющихся в различных ситуациях действиях…
Видите, как всё непросто в развитии сюжетных линий повествования, конфликте интересов действующих лиц, антураже? И вместе с тем психологически точно! Унылая мелкая морось не противоречит радостному свету окон фирменного поезда. Виноватая улыбка Светланы Юрьевны, инстаграмные глупости в её милой голове не отменяют резкости утверждения: «И не имеет значения, какой вагон тебе попался!» И промелькнувшая в общении с супругой нежность Николая Петровича не кажется случайной, поскольку и в беседе с проводницей Людмилой в голосе его слышится забота и желание помочь. Правда, без менторского тона и установок бизнес-тренера не обходится. Но кто знает, как бы всё повернулось., сохранись комфортное расстояние между хозяйкой вагона и хозяином жизни, брошенной женщиной и обманувшим её ожидания персонажем…
В контексте размышлений о том, что бывают странные сближения и рассказ Наталии Кобелевой «Преломление». Потому что шла себе кассир овощной секции Лада по скверу, равнодушно принимая ледяные объятия ветра, отрешенно созерцая корявые деревья, старые облезлые стены домов, гармонирующие в своей безвкусице вывески нижних этажей. И вдруг- бац! - пришибленный мужичок у чугунной ограды предлагает отправиться ей в Зазеркалье. Мол, ограбили тебя пришельцы с той стороны зеркала, унесли твою удачу, а я помочь тебе хочу: круг начерчу, заклинания прошепчу и в добрый путь, девка, за удачей своей утраченной.
Ничего не напоминает? Ну как же, а пассажир из «Пассажира» разве не хотел помочь бедной проводнице?! Хотел, хотел, ещё как хотел! Только заклинания у него были поубедительнее, посовременнее, он больше о врагах, которые в итоге могут оказаться друзьями, назидательно говорил, о болоте, которое засосёт быстро и аккуратно, если сидеть в нём и не двигаться, вещал. А бомжеватый колдун одно твердил: «Вона как! Жизнь така- сегодня одно, завтра другое…Могу тебя с двойником поменять местами, тебя туда, его сюда». И поменял Ладу на Лару, да так ловко, что новая счастливая реальность с Лазурным побережьем, красавцем-женихом, секретными женскими тренингами и машиной с белоснежным салоном именно как реальность и воспринималась. А вот то, что жених её Ларой называет, а она ещё Ладой не перестала себя ощущать – это издержки выбора. Человек ведь всегда выбирает: самим собой оставаться или выходить из себя, по ту сторону зеркала обитать или по эту, отражать или отражаться…
Наверняка свой выбор делала и Наталья Кобелева, отдавая на этот раз предпочтение жанру малой прозы, оставляя за рамками представленных на обсуждение рассказов главные, обобщающие выводы.. Придёт время, вызреет замысел книги, допишутся в неё новые рассказы, дополняющие друг друга так же, как «Пассажир» и «Преломление» и читатель, которому нужны сложные герои, не обманется в своих ожиданиях.
А наш вечер в Пушкинской библиотеке не завершился с финальными строчками «Преломления». Посетивший «Молодость «Вячеслав Усманов предложил послушать - не песню, нет! - а развернутое, минут на сорок, написанное им продолжение знаменитой сказки Леонида Филатова «Про Федота-стрельца…». Послушали, решив не торопиться с выводами, но просьбу автора «скинуть в личку» мнения о прочитаном, удовлетворить. Пока же скажу одно: для того, чтобы шутливое это сочинение стало литературным произведением, Вячеславу предстоит ещё немало потрудиться.
Николай Пересторонн.
