Голос мой в тишине не расслышат,
Тих и нежен, как шелест листвы.
На чужих, неотзывчивых лицах,
Он свои не оставит следы.
Но высокое эхо разбудит
В чьей-то скованной мукой душе,
Чтоб, расправив поникшие крылья,
Вновь взлетела на вираже…
Это из книжки «Моё село на косогоре» (Киров, издательство «Аверс», 2015) Елены Коноваловой. Представляя свои новые стихи на Молодости, она почему-то о ней ничего не сказала. И о том, что на 9-м всероссийском конкурсе «Твои, Россия, сыновья» книга эта была отмечена дипломом имени А.Т. Твардовского скромно промолчала, не упомянув ни о втором месте в номинации «Поэзия» уже на следующем, 10-м всероссийском конкурсе «Твои, Россия, сыновья», ни о награде, полученной за поэтическое творчество на Всеармейском совещании писателей в ноябре 2016 года. Но Молодость расслышала поэтический голос Елены, знакомясь с предоставленной на обсуждение подборкой, где жизнь была понятной и простой, как запах хлеба и как мамин голос, «Шапта, Шапта», шептали облака название родного села автора, пока скорые поезда мчались сквозь годы к городам независимых женщин, захолустью всех времён. А счастье оставалось на продрогшем перроне ждать десятый плацкартный,
Но опять колесим мы по свету,
Заблуждаясь, что всё впереди.
Она родилась в селе Шапта Кикнурского района, жила с мужем на Украине, теперь служит в Юрье-2 и приметы нелегкой женской судьбы в её творчестве нельзя не заметить. Словно поглядывая на себя со стороны, она может написать:
Ты в снах живёшь, в них нет печали
И нет нужды в любовь играть.
Но неизбежно осознанье:
Ты выбирала роль сама
И в этой пьесе нет названья
И нет сеанса номер два.
Но жить-то будет надеждой, наполняя ладони сиянием того самого, первого, немыслимо смелого снега, что легче гагачьего пуха слетелся к окну, да так светло, что почти наяву вернулись детства милые дворы, и будто в засуху ливень нахлынул чувств моих. И осень, дождем разлитая на много верст вокруг возведенного из панельных плит замка, предстанет погожим днём, позволяя увидеть:
В нём синий ситец на окне,
И свет в глаза, как откровенье,
Любовь, рожденная во мне, –
Любви небесной отраженье!
И уже не забудешь, как после километров суеты и бесконечного бега
Открылась истина в тиши
О жизни новой, счастье – вечном,
О покаянии души.
Как твердо и ясно вписалось, уже внутренним взором увиденное:
Ты маску снимешь, чтоб устало,
В углу колени приклонить,
И в этой жизни запоздало
Молить о милости: любить.
В нынешней Молодости мало людей, которые бы так понимали соприкосновение земного и небесного, житейского и библейского, евангельского. А у Елены это рядом, буквально в одном четверостишии завершающего подборку стихотворения:
День на тебя похож! Он всё вобрал!
Так многозвучьем полнилось молчанье,
Когда любовь на высший пьедестал
Творец поставил в центре мироздания.
Подмечая положительные моменты, Молодость говорила и о неточных рифмах, сбое ритма, тавтологии. А присутствовавший на занятии член СПР Василий Мамонов даже взял на себя смелость собственноручно поправить стихотворение «В городах независимых женщин», придав ему завершенность и не побоюсь этого слова, стройность. Но показалось, Елена знает, чего не достает её стихам. Просто пока нет опыта применить это знание на практике. Так на то и Молодость, чтобы опыт такой приобретать, общаясь с коллегами по перу.
А завершить эти заметки хотелось бы еще одной цитатой из книжки Елена Коноваловой «Моё село на косогоре», на этот раз из стихотворения «Сыну»:
Дорог на свете много. Не взыщи,
Что повторяю истину простую:
Своей мечтой не погаси чужую,
Болото с грязью дальше обходи!
Хочу, чтоб ты, сыночек мой, постиг
Одну лишь мысль (сильнее нет желанья):
Мир должен лучше стать, пусть хоть на миг,
От нашего с тобой существованья!
Вам не кажется, что последние строки обращены и к нам?
Николай Пересторонин.
